Брэден решительно покачал головой. Она застыла в изумлении.
— Касси, я совсем не для этого женился на тебе. Я женился, чтобы ты могла чувствовать себя увереннее… чтобы защитить тебя. Не для того, чтобы удовлетворить свою… воспользоваться… не для этого! — закончил он наконец.
— Значит, ты не будешь?.. — выдохнула Касси, не желая верить услышанному.
Брэден принял ее разочарованный вздох за вздох облегчения и вымученно улыбнулся.
— Нет, милая. Не буду. — Он взял ее руку в свои и поцеловал. — Я никогда не сделаю ничего такого, что испугало бы или ранило тебя. Никогда.
Он отпустил ее руку и бросился прочь в полной уверенности, что только что совершил благородный поступок.
— Спокойной ночи, Касси, — добавил он, закрывая за собой дверь.
Сон не шел к Брэдену, тело его сгорало от желания, а он все утешал себя великодушием, которое он проявил, когда так ловко устроил счастье Касси.
Касси тоже не могла уснуть, сердечко ее истекало кровью, готовое разорваться.
Глава 8
Утром Касси спустилась вниз, когда столовая уже опустела. Ее глаза были красными от пролитых слез, от тревог и бессонной ночи. Она чувствовала себя опустошенной и загнанной в угол, ей казалось, что она не смогла бы поддержать самую пустую беседу.
Время уже близилось к полудню, и замок давно проснулся. Словно живой, он жужжал многоголосием и хлопотами слуг, занятых своими повседневными обязанностями. Касси видела по дороге в столовую, как они прибирались и наводили лоск, и вспомнила, что за несколько дней до этого утра, до прибытия в Шербург, она по утрам делала то же самое. А теперь она хозяйка этого замка… герцогиня. Была в этом какая-то ирония, но она искренне позавидовала слугам. Они знали свое место, знали, чего от них ожидают. Ее титул и высокое положение уже не казались ей такими заманчивыми, как вначале. По правде говоря, ей уже не хотелось соответствовать им.
С другой стороны, это тоже работа, которая требует собранности и которая сможет помочь ей отвлечься от мыслей о своих запутанных отношениях с Брэденом.
Гостиная была беспорядочно забрызгана солнечными бликами, они ползли по полу, по мебели, по стенам друг за другом, словно играя в сонные догонялки, — так мысли Касси двигались одна за другой, пытаясь поймать за хвост предыдущую, и путались, путались. Да, ее жгла несбыточность мечты о любви Брэдена… И все же иногда чувство реальности подшучивало над ней, и ей казалось, что его тянет к ней не только духовно, но и как мужчину влечет к женщине.
Однако вчерашний вечер расставил все по своим местам.
Печально вздохнув, она обхватила плечи, прислонилась щекой к руке и широкие рукава шелковой ткани скользнули вниз, обнажив ее тонкие руки. Это положение помогло ей сосредоточиться, поглубже заглянуть в себя в поисках ответа на горькие вопросы. Что она знает о мужчинах, чтобы догадаться о причинах странного поведения Брэдена? Отчего бы ему так упираться, отказываться взять то, что уже принадлежит ему по праву и что она предлагает ему с открытой душой?
В задумчивости она покусывала губы. Она уверена — у него была веская причина, и качалась она на поверхности, но в тех водах, куда она сама пока не имела доступа… А может, нужно напрямик спросить его об этом? Нет, ни в коем случае. Это будет выглядеть слишком цинично и неделикатно для дамы.
Она вспомнила те несколько мгновений, когда они с Брэденом вчера вечером остались в ее комнате одни — краткость его слов, плотно сжатые зубы, — она чувствовала, что-то должно было произойти. Но он, вопреки всем ее ожиданиям, был скован и замкнут, как никогда прежде, и вместо праздничного слияния душ она испытала полное отторжение, гораздо более безрадостное и неизбывное, чем то, что переполняло ее душу, когда они жили под крышами разных домов, под небесами двух разных миров. Видит Бог, единственное, что принес этот брак, — напряженность и неловкость в отношениях между ними, какой до этого никогда не было.
— Вы выглядите задумчивой.
Касси вздрогнула от неожиданности, услышав голос Сирила Шеффилда, с невозмутимым видом прислонившегося к косяку. Она инстинктивно напряглась, вспомнив, что он говорил ей перед дверьми часовни. Дядя Брэдена не одобрял их брака.
— Извините. Кажется, я испугал вас. — Он вежливо улыбнулся и подошел к ней.
— Нет, что вы… я не испугалась, милорд. Я просто не слышала, как вы вошли в комнату…
Сирил оценил ее по-девичьи изящное смущенное объяснение и сухо улыбнулся.
— Вижу, вы стараетесь достойно справиться со своей новой ролью… — он запнулся. — Уж и не знаю, как вас теперь величать. Я так понимаю, мисс Грей больше не существует. Как вам понравится, если я буду вас звать «ваша светлость»? — Касси передернуло от сочившегося из каждого его слова сарказма. До вчерашнего дня дядя Брэдена не демонстрировал такой неприкрытой неприязни.
— У меня есть имя, милорд. Кассандра. Вы можете не стесняясь называть меня так. — Касси гордо вздернула голову, показывая, что не склонна поступаться самолюбием.
Сирил ответил легким поклоном:
— Имя красивое. Так и договоримся, Кассандра. Но уж тогда и вы не называйте меня «милорд». Родители назвали меня Сирилом и, поскольку мы теперь родственники, вы тоже можете меня так называть.
— Договорились… Сирил, — слегка запнувшись, ответила Касси.
— Надеюсь, вы хорошо отдохнули? — Он смотрел на нее пронзительным и, как ей показалось, оценивающим взглядом.
— Спасибо, хорошо, ми… Сирил.
— Брэден уехал еще до рассвета. Касси отвела взгляд.
— Правда? И что, в этом есть что-то необычное? Сирилу не понравился вызов, прозвучавший в ее словах.
— Нет, но не в такой же день. Я думал, он посвятит этот день своей молодой жене.
Касси почувствовала, как ее щеки заливаются жгучим румянцем. Неужели теперь все увидят ее унижение?
— Видимо, он решил, что мне лучше остаться, — ответила она, не поднимая глаз.
— Судя по всему, — быстро согласился с ней Сирил. — После такого… трудного дня.
Касси кивнула в задумчивости, не уловив скрытого намека в его словах.
— Да, день был действительно очень трудным для меня, — доверчиво согласилась она. Последний лучик утреннего солнца, убегая из столовой, приковал ее внимание, и искра надежды вновь затеплилась в сердце.
Может, это и было причиной странного поведения Брэдена? Может быть, он просто-напросто не хотел ее тревожить, боялся утомить еще больше после тяжелого дня и именно поэтому постарался побыстрее уйти, уехать, оставить ее в покое?
И, довольная столь очевидным объяснением, она радостно ответила:
— Ясное дело, Брэден не захотел меня тревожить. Хотя я с удовольствием поехала бы с ним.
